По оперативным данным КГБ, конца света в 2012 году не будет

Когда у нас родилась «безумная» идея сходить в гости к чекистам, ее сперва никто всерьез не воспринял. Шутки шутками, но почему бы и нет?..
Оказалось, прийти с каверзными вопросами и диктофоном к человеку, который обычно сам спрашивает, точнее – допрашивает, вполне реально. Начальник следственного отдела УКГБ по Гомельской области подполковник юстиции Владимир ЖОГЛО согласился беседовать на абсолютно любые темы. Так что и в КГБ можно приятно провести время. Если, конечно, вас не доставили сюда под конвоем или не вызвали повесткой…


 
– Владимир Александрович, как Вы стали сотрудником органов госбезопасности?Не жалеете, что сделали такой выбор?
– Чекистом я стал не сразу. Окончив Академию МВД, работал следователем Речицкого райотдела милиции. А в один прекрасный день мне сделали предложение, от которого было трудно отказаться. КГБ всегда имел ореол тайны, поэтому было интересно попробовать работать в этой структуре. Мой выбор был осознанным, ведь я уже имел профессиональный опыт и знал, какие дела буду расследовать. К слову, в КГБ служит много выходцев из милиции, поэтому мне неприятны разговоры о «войне» между ведомствами. О своем выборе не жалею, ведь следователь растет вместе с делами: чем они сложнее, тем богаче опыт. Особенно интересно расследовать дела об экономических преступлениях, в том числе связанных с международными схемами противоправной деятельности.  

– А есть ли разница между следователем милиции и следователем КГБ?Какие дела входят исключительно в компетенцию Комитета?
– Права и обязанности следователя КГБ и следователя МВД одинаковы, различна только подследственность. В исключительной подследственности органов госбезопасности – дела о преступлениях, связанных со шпионажем, терроризмом, контрабандой, незаконным пересечением Государственной границы, разглашением или утратой государственных секретов и другими. Это более 20 статей Уголовного кодекса, а с учетом альтернативной подследственности, мы можем расследовать преступления почти по 100 статьям. Кстати, следователь КГБ – редкая профессия. Во всей области нас в несколько раз меньше, чем в одном райотделе милиции. Поэтому в любое время суток нужно быть готовым выехать в отдаленные уголки региона.

– Насколько «загружен» следователь КГБ?
– Уголовные дела, которыми занимаемся мы, это «штучный товар».  Причем, в силу их объема, многоэпизодности, числа привлекаемых к ответственности лиц, по большинству из наших дел работают целые следственные группы.

– Правда, что секрет хорошего следователя – хладнокровие?
– Правда, но только отчасти. Хороший следователь отличается тем, что имеет индивидуальные профессиональные особенности – так называемый «почерк следователя». На первое место я бы поставил такие характеристики, как внимательность, усидчивость, умение обобщать и анализировать полученную из различных источников информацию.  Иногда, на первый взгляд, несущественное обстоятельство решает судьбу всего дела. Хладнокровие не должно быть главной чертой характера следователя, хотя и без него, конечно, не обойтись. Отдельных подозреваемых и обвиняемых можно понять в мотивах их проступков. Например, по одному из последних дел у нас проходит гражданин Украины, который незаконно пересек границу лишь для того, чтобы увидеться с женой и детьми. Женившись на гражданке нашей страны, он часто привлекался к административной ответственности, за что на год был выдворен из Беларуси. Выходит, на  преступление пошел ради того, чтобы воссоединиться с любимыми людьми. С другой стороны – что ему мешало соблюдать закон?Любые противоправные действия влекут последствия, а в большинстве случаев – не только для нарушителя, но и для его семьи. Работая с обвиняемыми и подозреваемыми, мы понимаем, что они – прежде всего люди.

– Есть ли в профессии следователя место творчеству?
– Конечно. Если для журналиста творчество – создание статьи, то для нас – это расследование уголовного дела, которое состоит из нескольких этапов. Всю имеющую значение информацию: факты, доводы и выводы следователь должен изложить в форме процессуальных документов. Поверьте, если они написаны грамотно и профессионально, то читаются не хуже детектива или газетной статьи. Творчеством можно назвать и умение разговорить человека, расположить его к себе. Еще – увидеть недостатки законодательства и сформулировать предложения по его корректировке.
– Известно, что следователь должен быть хорошо осведомлен в области психологии допроса. Если не секрет, какие методы воздействия на допрашиваемого применяют сотрудники органов госбезопасности?
– Все эти методы расписаны в учебниках по криминалистике, и никаких секретов здесь нет. Разве что каждый следователь по-своему подходит к проведению допроса. Во-первых, к нему нужно хорошо подготовиться: продумать вопросы и возможные варианты ответов, как можно глубже изучить личность допрашиваемого. Помните, Высоцкий пел об оперативном сотруднике: «Только я знаю столько о вас, что порою становится стыдно».(Смеется.)Чтобы установить контакт с подозреваемым, нужно на некоторое время поставить себя на его место, иногда – даже посочувствовать. Наиболее приемлемый метод воздействия – убеждение. Начиная допрос, следователь уже обладает достаточной информацией. Нет смысла принуждать к даче показаний. Достаточно вовремя представить улики – и отдельные граждане понимают, что смысла скрывать правду уже нет.  

– Скажите, есть ли орган, который контролирует деятельность КГБ?
– В отношении действий сотрудников органов госбезопасности осуществляется прокурорский надзор за соблюдением законности и обоснованности принятия процессуальных решений, проведения различных мероприятий.

– Интересно, а кто контролирует прокуратуру?
– Вышестоящая прокуратура. Кроме того, в стране создан такой механизм сдержек и противовесов, который не позволяет ни одному из государственных органов оставаться бесконтрольным. На самом деле, есть вопросы, по которым прокуратура контролирует нас(я их только что назвал), и есть те сферы, которыми занимаемся только мы – например, контроль за обеспечением защиты государственных секретов государственными органами и иными организациями, в том числе органами прокуратуры.

– А существуют ли такие сферы, куда даже КГБ категорически запрещено проникать?
– Нет, таких сфер не существует.

– В народе бытуют мифы, будто существуют специальные программы, которые реагируют на слова-маркеры(«гексоген», «трава» и другие), звучащие во время телефонных разговоров. Это правда или «паранойя» обывателей?
– Мне о таких программах не известно. Хочу успокоить граждан, которые боятся вмешательства в личную жизнь. Прослушивание телефонных разговоров – серьезное оперативно-розыскное мероприятие, требующее санкции прокурора. Никто просто так вас прослушивать не станет: необходимо иметь достаточные доказательства причастности человека к противоправным деяниям. Тотальной слежки за населением мы не ведем, нас интересуют единичные случаи. Кстати, насчет паранойи. Есть люди, буквально помешанные на тотальной слежке и прослушивании, считая, что за ними постоянно кто-то ходит. Бывает, жалуются на преследование инопланетян: обращаются к нам с просьбами проверить квартиру специальными приборами на наличие «зомбирующих лучей». Иногда особо впечатлительные, совершив какой-нибудь проступок, начинают думать: «Ну, все, за мной следят. Может, пойти сдаться?..» «Накручивают» себя до такой степени, что, действительно, приходят и признаются в содеянном.   

– Перед тем как пройти в ваш кабинет нам пришлось сдать мобильники дежурному офицеру. Почему?
– Потому что мы – режимный объект. Орган, который работает с государственными секретами, не должен допустить утечки информации – ведь любой телефон можно использовать как диктофон, фотоаппарат или флэшку.

– Чекисты реагируют на анонимные письма и звонки?
– Конечно, если в анонимных обращениях содержатся сведения о преступлениях или нарушениях законодательства, а рассматриваемые вопросы входят в нашу подследственность или компетенцию. Поводом к возбуждению уголовного дела такие обращения не являются, но проверить мы их обязаны.

– Скажите, признательные показания всегда должны подкрепляться другими доказательствами вины?
– Обязательно. Собственное признание лица не может считаться доказательством его вины, если оно со всех сторон не подкреплено иными источниками данных. Признание вины уже давно не является «царицейя доказательств».

– Как Вы думаете, в связи с чем в области увеличилось число взяточников?
– Нельзя сказать, что их количество увеличилось. Просто повысилась раскрываемость данного вида преступления. Это связано и с изменениями в системе регистрации таких правонарушений. Если раньше в отношении человека устанавливали несколько эпизодов и одним делом направляли в суд, то сейчас каждый факт получения взятки регистрируется отдельно. В 2010 году нами было выявлено 235 фактов получения взятки, и 228 из них, обратите внимание, на счету семейной пары – преподавателей одного из колледжей Гомеля. Учащиеся платили за сдачу зачетов, экзаменов и курсовых работ. Получение взятки – латентное преступление, поэтому реальное число взяточников не может назвать никто.

– Нет ли опасности, что в условиях либерализации предпринимательской деятельности и создания безбарьерной деловой среды(что предусмотрено Директивой №4)возникнут предпосылки к росту числа коррупционных преступлений?
– Напротив – эта Директива устранит многие причины и условия, способствующие совершению коррупционных преступлений. Ведь она существенно ограничивает вмешательство органов государственного управления в дела предпринимателей. Как следствие – отпадает необходимость нести кому-то деньги, чтобы решить свои вопросы. Правда, в связи с этими изменениями, в первое время возможно увеличение числа таких явлений, как лжепредпринимательство, лжебанкротство, незаконная предпринимательская деятельность.

– Расскажите о «свежих» уголовных делах, по которым действия обвиняемых квалифицировались как совершенные в составе организованной группы.
– Борьба с организованной преступностью не является основной задачей органов госбезопасности. Мы не дублируем деятельность ГУБОП. Однако в некоторых случаях по этой линии действует также и КГБ. Значимые результаты, управленческие решения по которым принимаются на самом высшем уровне, у нас имеются, но, к сожалению, говорить о них нельзя – такие дела связаны с государственными секретами.

– Занимается ли КГБ вопросами экологической безопасности, в частности – контролем над перевозом радиоактивных веществ?
– Обеспечение экологической безопасности, конечно, входит в сферу нашей деятельности. Необходимо отметить, что незаконное перемещение через таможенную границу Республики Беларусь радиоактивных веществ, а также материалов и оборудования, которые могут быть использованы при создании оружия массового поражения, образует уголовно-наказуемую контрабанду. Но таких дел в последнее время не было. В предыдущие годы нами выявлено несколько случаев перевозки из Украины в Беларусь металлолома, загрязненного в результате аварии на Чернобыльской АЭС. После проведения профилактических мероприятий проблема снята.

– Все чаще и чаще говорят о том, что в 2012 году наступит конец света. Как лично Вы относитесь к таким прогнозам?
– По оперативным данным КГБ, конца света в 2012 году не будет.(Смеется.)А если он все-таки случится – можете подать на меня в суд за дезинформацию.(Смеется.)Только на первое десятилетие 21-го века конец света назначался уже более десяти раз. Как мы знаем, 30 сентября 1938 года Америка была охвачена паникой. Причиной стала радиопостановка «Войны миров» Уэллса: люди поверили, что Землю атаковали марсиане. Сейчас возможностей манипулировать сознанием людей гораздо больше. Снимаются художественные и научно-популярные фильмы о конце света, Интернет пестрит всевозможными сообщениями о приближающемся апокалипсисе. После 21 декабря 2012 года он наступит еще и в 2060-ом, 2892-ом и 3797-ом годах. Конец света, конечно же, наступит, но примерно через 5 миллиардов лет. К тому времени, скорее всего, человечество уже освоит другие галактики.

– Как Вы оцениваете военно-политическую ситуацию, сложившуюся в современном мире?
– С начала 2011 года многие страны Ближнего Востока и Северной Африки – Египет, Ливию, Сирию, Тунис, Бахрейн, Йемен – охватили волнения, переросшие в вооруженные столкновения. Думаю, такая ситуация сложилась не без участия западных спецслужб. Но в какой-то момент она вышла из-под их контроля. Конфликты в Афганистане и Ираке, разногласия по поводу участия в военной операции в Ливии внесли раскол в действия коалиции. Однако западные СМИ до сих пор поддерживают «правое дело» европейских и американских демократов, причем делают это недостаточно убедительно. Посмотрите хотя бы «Евроньюс». Чего стоят только репортажи о сбитом самолете войск Каддафи, нарушавшего резолюцию ООН. Оказалось же, что самолет состоял на вооружении у повстанцев, которым резолюции ООН не писаны. Да и как же бедная оппозиция может обойтись без военных самолетов?А кто эту оппозицию финансирует?И, главное, в каких целях?Репортажи на эту тему быстро прекратились. Между тем, в СМИ появляются заявления высших должностных лиц Америки и Евросоюза о том, что они готовы применить силу и в отношении других государств региона. Что это, как не игра президентов и премьер-министров в «цивилизацию» по своим собственным правилам?Цель очевидна – нефть. Страшно представить, что и в отношении Беларуси разрабатывались подобные сценарии переворотов, которые влекли бы хаос и разрушения.

– Как мы знаем из новостей, глава Федерального агентства по делам молодежи России решил подать иск против журналиста «Коммерсанта» Олега Кашина, обвиняя его в клевете. Повод – запись в блоге журналиста. Насколько серьезно белорусские органы госбезопасности относятся к тому, что происходит в Интернете?
– Блог – это источник информации, на который может сослаться кто угодно. Причем Интернет предлагает не только информацию в режиме on-line, но и комментарии к ней. Но насколько правдивы эти сведения?Конечно, журналист должен нести за них ответственность. Дело  о нападении на Кашина приобрело широкую огласку, т.к. журналистское сообщество встало на защиту коллеги и добилось, чтобы расследование взял под свой контроль Дмитрий Медведев. Всем стало интересно, кто же «заказал» журналиста и, главное, – за что?И вот сам журналист обвиняет главу федерального агентства по делам молодежи Василия Якеменко. Но насколько состоятельны его обвинения?Выходит, на основании личного мнения журналиста формируется общественное мнение о чиновнике. Поэтому я считаю обращение Якеменко в суд вполне правомерным. Сейчас Интернет – мощное пропагандистское оружие, которое используется в том числе и спецслужбами. Как мы помним, не так давно ФСБ распространяло информацию, что популярный сайт «Одноклассники» приобрели спецслужбы Германии… Мировая сеть, безусловно, нуждается в государственном регулировании. Не только журналисты, но и каждый человек должен нести ответственность за то, что пишет. Если оклеветал, значит, нужно отвечать...

– Занимаются ли сотрудники КГБ социологическими исследованиями?Или у вас существуют какие-то другие способы изучения общественного мнения?
– Каждый сотрудник органов госбезопасности – аналитик. Главный метод изучения общественного мнения – это общение с гражданами. КГБ, действительно, проводит социологические исследования. Конкретно этими вопросами занимается Институт национальной безопасности. Например, исследуется отношение людей к власти, выявляются проблемы, которые больше всего волнуют население. Мы должны довести эту информацию до высших руководителей государства. Ведь главная задача КГБ – не раскрытие уголовных преступлений, а выверенный прогноз, позволяющий принимать управленческие решения.

– Что Вам больше всего нравится в работе следователя КГБ?
– Возможность самостоятельно принимать решения. Получаешь удовольствие от самого процесса. Зачастую, не имея специального образования – технического, экономического или еще какого, – следователь неожиданно становится профессионалом в сфере деятельности, от которой был далек. «Плюсом» можно также назвать возможность общения с разными людьми.

– А что больше всего не нравится?
–  «Минус» – это постоянное напряжение, связанное со сжатыми сроками для принятия решений, порой очень непростых. Иногда счет идет буквально на часы.

– Как Вы думаете, работа в органах госбезопасности накладывает отпечаток на личность сотрудника?Правда ли, что чекист всегда и во всем «чувствует подвох»?
– Нет, никакие «мании» или «фобии» у нас не развиваются. Как говорил Дзержинский, у чекиста должна быть холодная голова, горячее сердце и чистые руки. Просто знать, что происходит на обслуживаемом участке, для сотрудника КГБ недостаточно. Он должен видеть ситуацию на несколько шагов вперед. Чтобы не ошибиться, часто проверяет и перепроверяет полученную информацию. Поэтому и создается впечатление, что он во всем ищет подвох.

– Как Вы отдыхаете от работы?И вообще – есть ли у сотрудника КГБ возможность расслабиться?
– Полностью расслабиться и забыть о работе мы можем только во время отпуска, и то не всегда. Выдвижение версий, проработка тактики следственных действий – мыслительный процесс, который никогда не прекращается. Иногда сроки «поджимают» – и выходные проводишь на работе. Да и правонарушителям не скажешь: не берите взятки и не продавайте наркотики по вечерам и в выходные дни. Для меня отдых – общение с семьей, чтение книг. Люблю Агату Кристи, Валентина Пикуля, Бориса Акунина. Сейчас перечитываю «Преступление и наказание» Достоевского и открываю для себя в этом произведении много нового.

– Говорят, что бывших чекистов не бывает. Это правда?Можно ли по своему желанию уйти из этой структуры?
– Мы работаем на контрактной основе, и по истечении определенного срока можно по собственному желанию не продлять контракт и покинуть службу. Но с уходом со службы полученные в КГБ опыт и знания, а также приобретенные качества, одно из которых – умение хранить тайны, остаются.  Поэтому и не бывает бывших чекистов.

Беседовала
Олеся СИЛЬЧЕНКО
[email protected]